«Великолепная мысль. Иметь в виду. Идея романа. Романист...»

Черновой набросок (впервые опубл.: Записные тетради Ф. М. Достоевского. М.; Л., 1935. С. 78–79). Набросок датирован автором — 1870, 16 (28) февраля. Замысел возник во время работы над «Житием великого грешника» и «Бесами» и представляет собой краткий «проспект» автобиографического романа о взаимоотношениях писателя с критиками.

И. А. Битюгова в комментариях ПСС приводит краткие сведения об отношении Достоевского к упомянутым в наброске писателям и критикам (И. С. Тургеневу, И. А. Гончарову, А. Н. Плещееву, М. Е. Салтыкову-Щедрину, А. П. Милюкову, Л. Н. Толстому, А. К. Толстому, И. С. Аксакову). Мнения главного героя предполагаемого романа об А. Ф. Писемском, например, совпадают с рассуждениями Достоевского в письме к брату Михаилу (от 31 мая 1858 г.). К «романисту» отнесены и такие «личные факты», как страдание падучей, постоянная нужда, необходимость «писать на заказ». Л. М. Розенблюм находит в наброске прообраз идеи будущего «Дневника писателя»: «Достоевский убежден в своей способности и даже предназначенности сказать новое слово в литературе. Помешать этому могут лишь тяжелая болезнь (припадки) и мучительная материальная необеспеченность <...>. Одновременно он жаждет разъяснить юному поколению свои общественные и литературные взгляды <...>. Намерение это через несколько лет осуществилось в “Дневнике писателя”» (Розенблюм Л. М. Творческие дневники Достоевского. М., 1981. С. 47). Та же исследовательница показывает, что замысел романа о писателе возникает в записной тетради писателя в контексте разнородных биографических записей, среди которых — фиксирование припадков, запись счетов и долгов, творческие планы.

Замысел автобиографического романа не был реализован Достоевским. «Великолепная мысль», «тема богатая» — эти оценки предполагаемого сюжета говорят об увлеченности Достоевского темой «утраченного таланта». Эта проблема занимала его с самого начала творческого поприща, когда неумеренные восторги критиков по поводу «Бедных людей» сменились недоумением и насмешками в связи с «Двойником» и «Хозяйкой». В. С. Нечаева полагает, что данная проблема именно в автобиографическом ключе решалась в «Неточке Незвановой» в образе музыканта Ефимова (Нечаева В. С. Ранний Достоевский. 1821–1849. М., 1979. С. 183). Главный герой — «литератор» — один из устойчивых творческих вариантов Достоевского, однако романа о «механизмах» литературы творчества и «литературной индустрии» писатель не создал. По-видимому, замысел предполагал не только исследование психологии «исписавшегося таланта», но и постановку проблемы авторских прав, вопросов профессионального литераторства. «Романист» в наброске наделен некоторыми чертами Фомы Опискина («назидание» детям и жене, самоумаление, в глубине души высокое самомнение и пр.), но, согласно замыслу, должен продемонстрировать высокий творческий потенциал — написать «про себя великолепное произведение». Таким образом, Достоевский предполагал использовать идею «зеркальной бесконечности» (реализована в русской литературе XX в. К. Вагиновым в романе «Труды и дни Свистонова»): писатель пишет роман о писателе, который пишет роман о писателе, и т. п.

Второе произведение героя-«романиста» — «рассказ», «поэтическое представление» о Христе («по образцу» «Сна Обломова»), которое планировалось Достоевским еще во время создания «Преступления и наказания». Принцип включения в повествование «чужих художественных произведений» характерен для Достоевского (например, «Исповедь» Ипполита в «Идиоте», «Merci» Кармазинова в «Бесах», «Великий инквизитор» Ивана в «Братьях Карамазовых»). Вопрос о возможном соотношении «Сна Обломова» и «Сна» (или «представления») «о Христе» в замысле «Великолепной мысли...» был в общих чертах поставлен в работе Л. М. Розенблюм, но подробного рассмотрения не получил.

Замысел «Великолепной мысли...» соотносим с замыслом «Мои воспоминания» в набросках «Перечни тем», сделанных в декабре 1876 – январе 1877 гг.

Загидуллина М. В.