Анекдот о перестановке голов

Авторское название неосуществленного замысла, записанное в начале февраля 1876 г. в рабочей тетради 1875–1876 гг. среди набросков к февральскому выпуску «Дневника писателя» за 1876 г. (впервые опубл.: Литературное наследство. М., 1971. Т. 83. С. 418). В более широком смысле — условное обозначение устойчивого мотива, варьирующегося в творческих записях Достоевского 1874–1876 гг.

Замысел, как полагают комментаторы ПСС, возник из рассказа А. Г. Достоевской в письме мужу от 22 июня 1874 г. о маленьком Феде, жалеющем, что у матери разболелась голова: «“Мама, перемени со мной голову” — “Ведь у тебя тогда будет болеть” — “Ну, у меня пусть болит, зато у тебя не будет болеть”» (Достоевский Ф. М., Достоевская А. Г. Переписка. Л., 1976. С. 111). 1 (13) июля 1874 г. Достоевский отвечает жене: «Пиши больше об детках. Я прочел рассказ об мужике и Феде княжне Шаликовой, и она разахалась от восторга, равно как и о перемене голов».

Однако существует более раннее упоминание мотива «перестановки голов», что позволяет говорить о независимости неосуществленного замысла от приведенного письма Анны Григорьевны. Об этом косвенно свидетельствует и последовательная «негативность» интерпретаций «анекдота» (в отличие от очевидного умиления четы Достоевских выдумкой Феди). Основные упоминания «Анекдота о перестановке голов»:

1) Подготовительные материалы к «Подростку», датируемые февралем – апрелем 1874 г. (до 4 мая 1874): «Маг у Дюссо или в Мал<ом> Ярославце. Переворот голов и проч. (Мальчик-лгун рассказывает это и говорит: “Я сам видел”)». Очевидно, что первое же упоминание замысла оказывается ключевым: «перестановка голов» связана со спиритизмом и болезненно-нервным интересом публики к творимым «магами» «чудесам». Скептицизм Достоевского в этой записи очевиден («мальчик-лгун»);

2) анекдот о «перемене голов» в письме А. Г. Достоевской (22 июня 1874 г.);

3) Подготовительные материалы к «Подростку», датируемые 26–27 октября 1874 г.: «Мечты. Пророк. Невидимка. Стрела в глаз Наполеону. Веселый рассказ об отрезанной голове. Как он хорошо это рассказал». В комментариях в ПСС указывается: «Возможно, имеется в виду рассказ, позднее вошедший в “Братья Карамазовы”: “...о святом чудотворце, которого мучили за веру, и когда отрубили ему под конец голову, то он встал, поднял свою голову и "любезно ее лобызаше", и долго шел, неся ее в руках...”». Связь рассказа «об отрезанной голове» и «анекдота о перестановке голов» представляется гипотетической. Не случайно Г. М. Фридлендер не относит эту запись к числу связанных с «Анекдотом...» сюжетов;

4) запись от 9 марта 1875 г. в рабочей тетради 1872–1875 гг.: «Странные сказки (сумасшедшего)

1) Перемена голов.
2) Чудеса в России.
3) Чудеса в Париже (длинная рука).
4) Унгерн-Штернберг.
5) Стрела и нос Наполеона III-го.
6) Le Grand Orient.
7) Распятые в наше время, 4 мученика.
8) Феодор.
9) Дуэль с Кр<аевски>м, пуля в заднице».

Здесь подтверждается «спиритическое» значение анекдота, поскольку второй и третий пункты программы фельетонов связаны с фактами о спиритических сеансах и «чудесах» в России и Франции;

5) набросок «Анекдота...» от начала февраля 1876 г. в записной тетради 1875–1876 гг. (см. выше);

6) упоминание в окончательном тексте романа «Подросток»: «А хозяин, как нарочно, пустился опять толковать о спиритизме и о каких-то фокусах, которые будто сам видел в представлении, а именно как один приезжий шарлатан, будто бы при всей публике, отрезывал человеческие головы, так что кровь лилась, и все видели, и потом приставлял их опять к шее, и что будто бы они прирастали, тоже при всей публике, и что будто бы всё это произошло в пятьдесят девятом году. Князь так испугался, а вместе с тем пришел почему-то в такое негодование, что Анна Андреевна принуждена была немедленно удалить рассказчика». В этом фрагменте проясняется смысл «анекдота»: связь с темой спиритизма и «шарлатанских сеансов»;

7) неосуществленный замысел «История Карла Ивановича» (апрель – октябрь 1876 г.): «— Кто же пожелат переменить голову с один товаришь на другого, тот платит еще 10 руб. за раз. / И голову поставил с большим сбережением и сказаль его другу: “Ложить-с”. И его друг смотрель и сказаль: “Я очень боюсь Карл Иваныч”. Тогда я длинный минут на него всё смотрель и сказаль: “Ви измениль ваш друг”. И он мне сказаль: “Потому что я очень боюсь Карль Иванович”, и я сказаль: / — Так друг ваш и останется без вашей головы, а ви остались с вашей фальшивой головой. / И он всё дрожаль, и я его прогналь».

Г. М. Фридлендер отмечает, что эту историю Достоевский собирался включить в роман «Мечтатель». «Других записей, относящихся к “Истории Карла Ивановича” и проясняющих ее фантастический сюжет — об обмененных головах двух друзей, — не сохранилось».

Таким образом, «Анекдот...» мог быть реализован в двух основных вариантах: как повествование о «спиритических чудесах» (с последующим разоблачением) и как история о «перестановке голов» двух друзей, что должно было, по-видимому, повлечь разработку сюжета, подобного «Двойнику» (или «Носу» Н. В. Гоголя).

Возможно, замысел косвенно связан с мотивом «отрубленных голов» в произведениях Достоевского («Господин Прохарчин», «Идиот», «Братья Карамазовы» и др.). В. А. Туниманов указывает на заметку «Продолжение жизни после обезглавливания», опубликованную в «Библиотеке для чтения» в 1834 г., которая произвела сильное впечатление на юного Достоевского (см.: Туниманов В. А. Некоторые особенности повествования в «Господине Прохарчине» Ф. М. Достоевского // Поэтика и стилистика русской литературы. Л., 1971. С. 212; также см.: Кошелев В. А. Первая книга Пушкина. Томск, 1997. С. 131—136).

Специальному изучению в достоевистике этот замысел не подвергался.

Загидуллина М. В.