Шуберт (Куликова) Александра Ивановна
[14 (26) марта 1827, Москва — 11 (23) января 1909]
Актриса, мемуаристка, жена друга Достоевского врача С. Д. Яновского. Училась в Петербургском театральном училище. Дебютировала в Александринском театре в Петербурге в 1842 г. В 1844 г. Шуберт переводится в Малый театр в Москве, где особенно сблизилась с М.С. Щепкиным. В 1847–1853 гг. вместе со своим первым мужем актером М. И. Шубертом работала в Одесском драматическом театре, в 1853–1859 гг. — в Александринском театре в Петербурге. После смерти М. И. Шуберта в 1855 г. вышла замуж за С. Д. Яновского.
Достоевский познакомился с Шуберт в самом конце 1859 г. в доме своего старшего брата М. М. Достоевского. Шуберт вспоминает: «Вернулись из ссылки Достоевский и Плещеев. Муж меня с ними познакомил, также и с Михаилом Михайловичем Достоевским, который в то время торговал папиросами. Он был очень нервен, его постоянно подергивало, он получил эту болезнь по выходе из крепости. У него были очень большая семья и жена, добрая симпатичная немка. У М. М. Достоевского собиралось много народу, музицировали, танцевали. Тут я познакомилась с Всеволодом Крестовским, еще очень юным.
Кружок мой сильно оживился, все бывали, только Писемского и Потехина муж не выносил. Ф. М. Достоевский очень ко мне привязался. Он все жалел, что я играю только вздор, уговаривал взяться за серьезные роли. Да какие? Еще не народился И. А. Крылов: он может все из всего переделать.
Просили Дружинина переделать "Поленьку Сакс", он не брался; говорил Достоевский о "Неточке Незвановой"...».
Достоевский, вероятно, серьезно увлекавшийся Шуберт, всё же поддержал ее намерение переехать в Москву — «там серьезно относятся к своему делу» — в начале марта 1860 г., где она дебютировала в Малом театре в апреле 1860 г. (переезду в Москву способствовала также ссора с С. Д. Яновским). К первой половине 1860 г. относятся три письма Достоевского в Москву к Шуберт (письма Шуберт к Достоевскому не сохранились). «Как Вы, должно быть, заняты, хлопочете и вообще развлечены! — писал Достоевский в первом письме от 14 марта 1860 г. — Новая жизнь! Дай Бог, чтоб этот переворот и маленький кризис в Вашей жизни был Вам приятен и весел. О Вас здесь часто и много вспоминают — я первый и много. Помните ли, Александра Ивановна, как Вы вечером, у брата за ужином, сказали мне, что у меня такое скучное и постное лицо? И как Вы усмехались на мое лицо тогда. Вспоминаю это и так бы хотелось видеть Вас, поговорить с Вами, поцеловать у Вас ручку <...>. Если б у меня был хоть малейший талантишка написать комедийку, хоть одноактную, я бы написал для Вас. Хочу попробовать. Если удастся (решат другие), то поднесу ее Вам в знак моего глубочайшего уважения <...>. Прощайте. Целую еще раз Вашу ручку и искренно и от всего сердца желаю Вам всего, всего самого светлого, беззаботного, ясного и удачного в жизни. Ваш весь уважающий Вас бесконечно Ф. Достоевский». «Может быть, в награду себе поеду за границу месяца на два, но перед этим непременно заеду в Москву, — сообщал Достоевский Шуберт во втором письме от 3 мая 1860 г. — Как-то Вас встречу тогда? Тогда уже Вы обживетесь с Москвой, вполне установите Ваше положение. Дай Вам Бог всего лучшего. Мои желания самые искренние. Очень бы желал тоже заслужить Вашу дружбу. Вы очень добры, Вы умны, душа у Вас симпатичная; дружба с Вами хорошее дело. Да и характер Ваш обаятелен: Вы артистка. Вы так мило иногда смеетесь над всем прозаическим, смешным, заносчивым, глупым, что мило становится Вас слушать. Самолюбие хорошая вещь, но, по-моему, его нужно иметь только для главных целей, для того, что сам поставил себе целью и назначением всей жизни. А прочее всё вздор. Только бы легко жилось — это главное; да была бы симпатия к людям, да еще чтоб удалось и от других заслужить симпатию. Даже и без особенных целей — одно это уже достаточная цель в жизни».
«Дорогой друг, я Вас до того бескорыстно и чисто люблю, — писал Достоевский Шуберт в третьем письме от 12 июня 1860 г., — что страшно обрадовался, когда Вы мне написали о чувстве благодарности за детей. Значит, Вы еще способны жить и жить полною жизнию. Обрадовался я, а в то же время ужасно испугался за Вас. Вы пишете, чтоб я Вас побранил. Не возьмусь за это по совершенной бесполезности. Оно, конечно, можно бы Вам посоветовать посмотреть поближе и не очень доверяться; одним словом, побольше увериться. Что же касается до совета, которого Вы требуете от меня (как от сердцеведа; NB. Не принимаю Вашего слова на свой счет; какой я сердцевед перед Вами!), — то опять, что же я тут буду советовать? Всё это известно Вам самой в тысячу раз лучше, чем мне. Вам известно: с одной стороны счастье, блаженство; с другой — забота, мука, расстройство, да и в самом чувстве не то, что прежде; менее свободы, больше рабства. Вот и всё, что скажу я, а там рассуждайте сами. Увижу ли я Вас, моя дорогая? В июле я буду наверно в Москве. Но удастся ли нам с Вами поговорить по сердцу? Как я счастлив, что Вы так благородно и нежно ко мне доверчивы; вот так друг! Я откровенно Вам говорю: я Вас люблю очень и горячо, до того, что сам Вам сказал, что не влюблен в Вас, потому что дорожил Вашим правильным мнением обо мне и, Боже мой, как горевал, когда мне показалось, что Вы лишили меня Вашей доверенности; винил себя. Вот мука-то была! Но Вашим письмом Вы всё рассеяли, добрая моя бесконечно. Дай Вам Бог всякого счастья! Я так рад, что уверен в себе, что не влюблен в Вас! Это мне дает возможность быть еще преданнее Вам, не опасаясь за свое сердце. Я буду знать, что я предан бескорыстно.
Прощайте, голубчик мой, с благоговением и верою целую Вашу миленькую шаловливую ручку и жму ее от всего сердца. Весь Ваш Ф. Достоевский».
С. Д. Яновский писал 21 августа 1861 г. А. У. Порецкому о Шуберт, что «она принадлежит к числу тех особ, которые, при репутации совсем умных и развитых, в то же время совсем подчиняется вожатым», и отмечал, что «всего сильнее» на нее влияют «мысли и резонерство Фед<ора> Мих<айловича>», а поэт А. Н. Плещеев отмечал в письме к Достоевскому от 25 марта 1860 г. об отношениях Шуберт с мужем: «Я думаю, жить с Яновским скука мучинская, слушать всю жизнь одни фразы — ведь это всё равно что если бы кого-нибудь осудили всю жизнь не есть ничего, кроме клубничного варенья!». После переезда С. Д. Яновского летом 1860 г. в Москву супруги прожили вместе три года, окончательно разошлись они летом 1863 г.
Поэт А. Н. Майков, прочитав «Вечный муж», написал Достоевскому, что «узнал историю Яновского и его характер». И хотя в ответном письме от 25 марта (6 апреля) 1870 г. Достоевский возражал А. Н. Майкову, но анализ писем Достоевского к Шуберт и писем С. Д. Яновского к Достоевскому (например, письмо от 16 декабря 1867 г.), позволяет считать, что образ Трусоцкого в «Вечном муже» Достоевский строил на основании взаимоотношений С. Д. Яновского с Шуберт.