«План комедии...»

Лаконичный набросок, сделанный на листе, также содержащем «План трагедии “Фатум”» и черновые записи к замыслу «Весенняя любовь». Датирована самим Достоевским 23 ноября 1859 г. (впервые опубл.: Московский понедельник. 1922. 28 авг. № 11.). Под записью «Плана комедии...» («барыня сажает в карцер женатого учителя за то, что он женат») указание: «Развить». В ПСС комментария к содержанию записи нет. Можно предположить, что две записи о произведениях «драматического рода», сделанные одновременно, были результатом творческих исканий писателя «сибирского периода». Достоевский ставил себе задачу достойного возвращения в мир большой русской литературы; мысль о драматургическом поприще вполне соответствовала такой задаче. В. А. Туниманов отмечает, что «ориентация на драматургические жанры и поэтику театра несомненна и сильно ощутима как в “Дядюшкином сне”, так и в “Селе Степанчикове...”» (Туниманов В. А. Творчество Достоевского 1854–1862. Л., 1980. С. 7). Известное письмо А. Н. Майкову от 18 января 1856 г. («Я шутя начал комедию и шутя вызвал столько комической обстановки, столько комических лиц и так понравился мне мой герой, что я бросил форму комедии, несмотря на то, что она удавалась...») подтверждает, что Достоевский «не справлялся» с жанром (В. А. Туниманов, отмечая «рудименты театрального замысла» в «Дядюшкином сне» и «Селе Степанчикове и его обитателях», полагает, что отказ от драматургических опытов был связан со стремлением писать «свободно», не считаясь с ограничениями жанров, предназначенных для сцены. — Туниманов В. А. Творчество Достоевского 1854–1862. Л., 1980. С. 17). Однако показательно, что запись «План комедии...» и «План трагедии» сделана в конце ноября 1859 г., когда «мучения» с семипалатинскими произведениями были в прошлом (21 ноября 1859 г. вышли «Отечественные записки» с первой частью «Села Степанчикова...»). Следовательно, Достоевский не оставлял надежды развернуть свои творческие силы в драматургическом роде. Неоднократно отмечалась внутренняя драматизация (в т. ч. и в жанровом смысле) его больших произведений. В то же время важно, что «план трагедии» и «план комедии...» возникают одновременно — это подтверждает известную мысль о синтезе трагического и комического в эстетике Достоевского.

Сама фабула комедии, намеченная Достоевским, не нова (например, мотив влюбленности «барыни» в «учителя» есть в повести «Кто виноват?» А. И. Герцена), хотя сюжет «карцера» в наказание за «несвободу» представляется необычным. Линия «бедного учителя», провинившегося перед «барыней» (план не дает возможности предположить, влюблена ли барыня в учителя или, например, мстит ему за дочь), возникает у Достоевского в «Дядюшкином сне». В. А. Туниманов отмечает биографические моменты в предсмертной исповеди «учителишки» и «литератора-неудачника» Васи; важно, что биографическое заключается не только в размышлениях о «небывалой поэме» в «Отечественных записках», но и в том факте, что Достоевский сам вынужден был выступать в качестве учителя в Семипалатинске. Тема «барыни-самодурши» в преломленном виде повторится в истории Марфы Петровны Свидригайловой.

Загидуллина М. В.