Ратынский Николай Антонович

[23 ноября (5 декабря) 1821, Орел — 22 сентября (4 октября) 1887, Петербург]

Кандидат Московского университета, в 1843 г. коллежский секретарь при канцелярии Петербургского военного губернатора, а затем служил в Министерстве внутренних дел, знакомый М. В. Петрашевского, привлекался к допросу по делу петрашевцев (Дело петрашевцев. М.; Л., 1937–1951. Т. I. С. 179; Т. III. С. 403), в 1887 г. тайный советник и член совета Главного управления по делам печати. В 1872 г. Ратынский назначен цензором Петербургского цензурного комитета и был цензором «Дневника писателя» 1876 и 1877 гг.

30 марта 1876 г. Ратынский направил первое письмо Достоевскому:

«...Сегодня ночью в 12 часов пришел рассыльный из типографии Оболенского, достучался до моих дверей и требовал настоятельно у моего человека, чтобы меня разбудили для просмотра последних корректурных листов Вашего "Дневника". Человек мой его не послушался и хорошо сделал, потому что с воскресенья я чувствую себя нездоровым. Сегодня утром, в ту минуту, когда я шел в церковь, этот же рассыльный явился за корректурою. Я сказал ему, чтобы он не приходил ранее сегодняшнего вечера и не осмеливался в другой раз стучать по ночам в дверь моей квартиры. Мне кажется, что он назойлив, потому что — франт: в бекеше с бобровым воротником и модных сапогах.

Между тем, возвратясь от обедни, я просмотрел корректуру и, не найдя в ней ничего противного цензурным правилам, считаю долгом для выиграния времени возвратить ее прямо к Вам. Может быть, Вы найдете более выгодным переслать ее немедленно в типографию. В противном случае благоволите возвратить ее мне с сим посланным — тогда она будет вручена вечером рассыльному...» (Волгин И. Л. Достоевский и царская цензура (К истории издания "Дневника писателя") // Русская литература. 1970. № 4. С. 109).

Известны еще восемь писем Ратынского к Достоевскому за 1876–1877 гг. (четыре из них — Там. же. С. 113, 115). 29 января 1877 г. Достоевский встретился с Ратынским на заседании Цензурного комитета, когда речь шла о главе «Старина о петрашевцах» для «Дневника писателя» 1877 г., которую, по представлению Ратынского, запретил Цензурный комитет. Метранпаж М. А. Александров вспоминает:

«...цензор Николай Антонович Ратынский, цензуировавший "Дневник" почти всё время его издания, говаривал Федору Михайловичу в шутку, что он не цензуирует его, а только поправляет его слог. Это значило, что иногда, вместо того, чтобы вымарать что-либо неудобное просто цензорской властью, он заменял одно слово другим и тем самым смягчал выражение фразы» (Александров М. А. Федор Михайлович Достоевский в воспоминаниях типографского наборщика // Русская старина. 1892. № 4. С. 203).

К этим словам редакция «Русской старины» делает примечание:

«Пользуемся случаем, чтобы помянуть добрым словом покойного Николая Антоновича Ратынского. Этот отлично образованный человек и весьма интересный собеседник, между прочим, был человек весьма обязательный, очень начитанный, горячо любил отечественную литературу и в особенности русскую историю» (Там же).

И. Л. Волгин на основании запрещения Ратынским «Старины о петрашевцах» опровергает слова М. А. Александрова и примечание редакции «Русского слова», хотя и слова М. А. Александрова, и примечание редакции «Русской старины» подтверждаются дальнейшими встречами Достоевского и Ратынского (см. письма Ратынского к Достоевскому за 1878 и 1880 гг. в РГБ) и тем фактом, что в 1880 г. Достоевский направил Ратынскому экземпляр «Братьев Карамазовых» с «авторской надписью», за что Ратынский тепло поблагодарил Достоевского (РГБ. Ф. 93.II.8.16).

Достоевский упоминает Ратынского в письмах к М. А. Александрову от 28 мая и 29 августа 1876 г., 28 февраля («Надо бы поторопиться, чтобы успеть и к цензору (Ратынскому, мы помирились)», 26 апреля, 20 июня, конца августа 1877 г., в письме к своей жене А. Г. Достоевской от 6 июля 1877 г. и в своих рабочих тетрадях 1876–1877 гг.