Достоевская Любовь Федоровна
[14 (26) сентября 1869, Дрезден — 10 ноября 1926, Грис (Больцано, Италия)]
Дочь Достоевского и А. Г. Достоевской, писательница, мемуаристка. 17 (29) сентября 1869 г. Достоевский писал из Дрездена в Петербург своему другу поэту А. Н. Майкову: «...три дня тому (14 сентября) родилась у меня дочь, Любовь. Всё обошлось превосходно и ребенок большой, здоровый и красавица. Мы с Аней счастливы». А. Г. Достоевская вспоминает: «С появлением на свет ребенка счастье снова засияло в нашей семье. Федор Михайлович был необыкновенно нежен к своей дочке, возился с нею, сам купал, носил на руках, убаюкивал и чувствовал себя настолько счастливым, что писал критику Н. Н. Страхову: “Ах, зачем вы не женаты, и зачем у вас нет ребенка, многоуважаемый Николай Николаевич. Клянусь вам, что в этом ¾ счастья жизненного, а в остальном разве одна четверть”».
Л. Ф. Достоевская. Фото К. Арацима и Шельхера. Дрезден. 1870
Достоевский очень любил свою вторую дочь и проявлял к ней большую нежность. 14 (26) декабря 1869 г. он писал о ней своей племяннице С. А. Ивановой: «Не могу вам выразить, как я ее люблю <...>. Девочка здоровая, веселая, развитая не по летам (т.е. не по месяцам), все поет со мной, когда я ей запою, и все смеется; довольно тихий некапризный ребенок. На меня похожа до смешного, до малейших черт».
Л. Ф. Достоевская. Фото Ю. Штейнберга. Петербург. 1872
Сохранилось 11 записок десятилетней Любы к отцу и две записки Достоевского к дочери: «Милая Лиля, папа тебя очень любит и пишет тебе из Москвы. Веселись и играй, об тебе думаю и тебя целую. Твой папа» (Письмо 26 апреля 1874 г.). Во втором письме 7 (19) августа 1879 г. Достоевский пишет из Бад-Эмса в Старую Руссу: «Милый ангел мой Лиличка, целую тебя и благословляю и очень люблю. Благодарю за то, что ты пишешь мне письма. Прочту и поцелую их и о тебе подумаю каждый раз, как получу. Здесь мне скучно без вас, и никого у меня знакомых, так что все молчу и боюсь, что разучусь говорить. Недели через три к вам приеду. Милая Лиля, слушайся маму и с Федей [сын Достоевского] не ссорься. Да и не забывайте оба учиться. Молюсь об вас всех Богу и прошу вам здоровья. Передай от меня поклон батюшке [хозяин дачи, священник И. Румянцев], да поцелуй за меня Федю. Пожалуйста, слушайтесь все маму и не огорчайте ее. До свиданья, милая Лиличка, очень люблю тебя. Поцелуй маму. Твой папа Ф. Достоевский».
Люба и Федя Достоевские. Фото Н. Лоренковича. Старая Русса. 1878
Писатель Б. М. Маркевич, присутствовавший при кончине Достоевского, вспоминает, что за несколько часов до смерти Достоевский, «позвав детей — мальчика и девочку, старшая девочка, которой 11 лет, говорил с ними о том, как они должны жить после него, как должны любить мать, любить честность и труд, любить бедных и помогать им <...>. Двое детей их, сын и дочь, тут же на коленях, торопливо, испуганно крестились. Девочка в отчаянном порыве кинулась ко мне, схватила меня за руку: “Молитесь, прошу вас, молитесь за папашу, чтобы, если у него были грехи, Бог ему простил!” — проговорила она с каким-то поразительным, недетским выражением и залилась истерическими слезами. Я ее, всю дрожавшую ознобом, увел из кабинета, но она вырвалась из моих рук и убежала опять к умирающему» (Московские ведомости. 1881. 1 февр. № 32). И долго еще одиннадцатилетняя девочка вспоминала любимого отца.
Л. Ф. Достоевская. Петербург. 1878–79
Ранняя потеря отца, грандиозные похороны Достоевского, вероятно, подействовали на характер впечатлительной Любови Федоровны. Однако в гораздо большей степени на его склад оказывало влияние ее слабое здоровье. Любовь Федоровна росла очень болезненным ребенком. Это в какой-то мере предчувствовал сам Достоевский, когда сообщал А. Н. Майкову через год после рождения дочери: «Девочка моя здорова <...> но очень нервный ребенок, так что боюсь, хотя здорова». Опасения Достоевского оправдались: значительная часть жизни Любови Федоровны, начиная с раннего возраста, когда Достоевский возил ее лечиться в Старую Руссу, прошла в различных, в основном заграничных, санаториях и на курортах, где она лечилась от многочисленных недугов. Письма ее полны жалоб на здоровье. «Моя спина в эту зиму гораздо лучше, — пишет она матери 6 мая 1917 г., — но мускулы возле конца позвоночного столба все еще болят. Если нельзя будет ехать в Италию, то придется лечиться в Baden возле Цюриха». «Пишу тебе из Додена, маленького городка возле Цюриха, где я лечусь серыми ваннами, — сообщает Любовь Федоровна матери в другом письме от 30 июля 1917 г. — Здешний доктор уверяет меня, что мои мигрени происходят оттого, что шея и затылок поражены артритизмом, заставляет меня сидеть в ванне по губы и говорит, что впоследствии, когда я окрепну, необходимо будет лечить затылок световыми лучами. Сердце мое так слабо, что после каждой ванны я отдыхаю день, а иногда и два».
Л. Ф. Достоевская. Фото И. Грюнберга. Петербург. 1885
Вечные болезни, неудачи в личной жизни (Любовь Федоровна до конца своих дней осталась одинокой) сделали ее неуживчивой, недоброжелательной. Не выдержала Любовь Федоровна и бремени славы как дочь Достоевского. В то время как ее мать продолжала трудиться во славу Достоевского (выпускала собрания сочинений писателя, организовывала музейные выставки, издавала библиографический указатель произведений Достоевского и литературы о нем), Любовь Федоровна все больше тянулась к великосветским салонам и почти не интересовалась тем, что делает её мать Анна Григорьевна. Вот что вспоминает близко знавшая семью Достоевских М. Н. Стоюнина, жена известного педагога В. Я. Стоюнина: «После смерти Федора Михайловича картина жизни в семье Достоевских меняется. В отношениях дочери, Любови, с матерью постепенно происходит охлаждение, возникают крупные несогласия в убеждениях, склонностях и вкусах, что и приводит потом к разрыву <...>. Разлад между ними дошел до того, что Анна Григорьевна, видя однажды, как выносят из церкви девичий гроб, воскликнула: “Зачем не мою дочь это хоронят!” Любовь Федоровна льнет к аристократическому кругу; у нее развилось страстное честолюбие, жажда жить открыто, устраивать светские приемы; скромная квартира на Ямской стесняет ее, снимается, по ее настоянию, новая: на углу Знаменской и Невского. Перемена в условиях жизни совершилась: обстановка роскошная, появилась голубая шелковая гостиная, жардиньерки, поэтические уголки, ценные вазы, шали, саксонские лампы, фарфоровые статуэтки <...>. Связь с дочерью вскоре окончательно порывается, и они разошлись. Дочь поселяется на Фурштатской, мать — на Спасской. В салоне дочери гости стали поважнее, дочь царит остроумием, пишет легкие пьески для театра, однако скучает от шумной пустоты света. Мать украдкой следит за дочерью и трагически переживает неудачную ее судьбу».
Л. Ф. Достоевская. 1886–87
Болезненный характер Любови Федоровны Достоевской сказался и на ее литературном творчестве, когда она стала автором романов «Эмигрантка», «Адвокатка» и «Больные девушки». Художественной ценности они не представляют. В центре этих произведений — вопросы наследственности, угроза вырождения. Романистка высказывает мысль о том, что больные люди, в интересах человечества, должны быть изолированы от здоровой части общества, не должны производить потомства. В предисловии к сборнику рассказов с характерным заглавием «Больные девушки» Любовь Федоровна пишет: «В наше время, вследствие ненормального положения женщин в обществе, число больных девушек увеличивается с каждым годом. К сожалению, люди мало обращают на них внимания. Между тем большинство таких девушек выходит замуж и заражают своею нервностью и ненормальностью последующие поколения». Литературные достоинства ее произведений очень невысоки, и они интересны лишь тем, что их написала дочь Достоевского.
В 1913 г. Любовь Федоровна, как обычно, выехала для лечения за границу, однако больше в Россию уже не вернулась. За границей жила литературным трудом и издала сначала на немецком, а потом и на других европейских языках книгу об отце под названием «Dostojewski geschildert von seiner Tochter» (Munchen, 1920). В русском переводе с немецкого под редакцией А.Г. Горнфельда эта книга вышла в сильно сокращенном (больше чем наполовину) и далеко не всегда соответствующем подлиннику переводе под названием «Достоевский в изображении его дочери» (М.; Пг., 1922). К тому же русское издание вышло без всяких примечаний, хотя в тексте Любови Федоровны встречается целый ряд фактических ошибок и неточностей. Первое полное русское издание книги Любови Федоровны с обширной вступительной статьей, большими примечаниями и указателем имен под заглавием «Достоевский в изображении своей дочери» вышло в 1992 г. в петербургском издательстве «Андреев и сыновья» (Вступ. ст., подгот. текста к печати и примеч. С. В. Белова, пер. с немецкого Е. С. Кибардиной).
Книгу Любови Федоровны нельзя назвать мемуарной в точном смысле этого слова: ведь когда умер ее отец, ей было всего 11 лет. Да и сама Любовь Федоровна это понимала, озаглавив свою книгу «Достоевский в изображении своей дочери». И там, где Любовь Федоровна «в изображении» Достоевского строго придерживается документальных фактов, мемуаров современников (например, младшего брата писателя, А. М. Достоевского), семейных преданий и, наконец, что самое важное, запомнившихся ей рассказов отца и матери, — там это изображение является верным. Однако там, где Любовь Федоровна сознательно извращает известные факты из жизни Достоевского, ее книга приобретает нелепо тенденциозный характер (например, она явно несправедлива к первой жене писателя М. Д. Достоевской). Вопреки всем фактам и документам, Любовь Федоровна почти в каждой главе, по любому поводу и без всякого повода утверждает, что ее отец не был русским, а был норманно-литовского происхождения, хотя на самом деле родоначальниками рода Достоевских были русские. (Вообще, с упорством, достойным лучшего применения, Л. Ф. Достоевская ищет нерусские корни и в других русских писателях, а иногда занимается весьма сомнительными расово-антропологическими разысканиями разных народов). Вероятно, это объясняется тем, что вымышленное норманно-литовское происхождение давало возможность Любови Федоровне высказывать претензию на потомственное дворянство, что больше всего и превыше всего ценилось в той среде, где она вращалась, когда в 1920 г. появилась ее книга. Однако скорее всего это была реакция Любови Федоровны на русскую революцию в октябре 1917 г. Но не исключено, что это объясняется также и тем, что Любовь Федоровна большую часть своей сознательной жизни прожила за границей. Она настолько отвыкла от России, что даже на вопрос: «К какому народу желали бы вы принадлежать?» — ответила: «К англичанам». И это ответила дочь Достоевского, который боготворил русский народ!
Однако, если отбросить маниакальную идею автора книги о происхождении Достоевского (Любовь Федоровна не понимала главного: по духу Достоевский был самый русский из всех русских писателей), то работа ее, несомненно, представляет большой интерес, так как она сообщает много неизвестных фактов из жизни и творчества Достоевского. (Надо отметить, правда, что в то же время в книге Любови Федоровны есть прекрасные слова и о русском народе, и о России.)
Могила Л. Ф. Достоевской на кладбище в Больцано (Италия)
После октябрьского переворота 1917 г., чувствуя, что она никогда больше не вернется на свою родину, Любовь Федоровна делает за рубежом все от неё зависящее для умножения посмертной славы своего отца. Любовь Федоровна скончалась от белокровия (см. об этом: Иванов А. И. К истории могилы Л. Ф. Достоевской // Новый журнал. Нью-Йорк, 1988. Кн. 170. С. 296–297). О последних днях ее жизни оставила воспоминания жена ее брата, Ф. Ф. Достоевского, Екатерина Петровна Достоевская: «Любовь Федоровна стала болеть с мая 1926 года, о чем она несколько раз писала мне. <...>. Судя по ее последним письмам, она к концу жизни стала мягче и отзывчивее. Она настойчиво звала меня с Андреем [сын Е. П. Достоевской] за границу, обещая свою поддержку и участие многочисленных почитателей Федора Михайловича. Она интересовалась судьбой моего сына Андрея и старалась утешить меня в моей потере моего старшего сына. Одним словом, судя по этому, она очень изменилась, так как раньше я и мои дети были существами, ее не интересовавшими. Я рада, что наши отношения до ее смерти значительно смягчились».
Материалы по теме:
[Достоевская Л. Ф.] Достоевский в изображении его дочери Л. Достоевской (1922)
Достоевская Л. Ф. Достоевский в изображении своей дочери (1992)