Берг Федор Николаевич

[12 (24) сентября 1839, с. Титово Пензенской губ. — 4 (17) апреля 1909, Москва]

Поэт, прозаик, переводчик, журналист. После окончания Воронежского кадетского корпуса (1857) отправляется в Москву для подготовки в университет, однако посвящает себя литературной деятельности. По рекомендации А. Н. Плещеева сотрудничает в журнале «Время», где за 1861–1863 гг. Берг опубликовал двадцать пять стихотворений (Нечаева В. С. Журнал М. М. и Ф. М. Достоевских «Время». 1861–1863. М., 1972. С. 218–219), в том числе «В поле» с посвящением Достоевскому. П. В. Быков вспоминал о встрече с Бергом в редакции «Времени»: «Федор Берг, высокий человек, напоминавший верстовой столб, с русой, слегка вьющейся шевелюрой, под пиджаком, достаточно потертым, носивший красную кумачовую косоворотку, как символ свободы» (Быков П. В. Силуэты далекого прошлого. Л., 1930. С. 51).

К 1861 г. относится знакомство Берга с Достоевским, о чем свидетельствует письмо Берга к Достоевскому от 8 июля 1861 г.: «...Честное слово, это не будет фразой, если я скажу Вам, что редко бываю так взволнован и изумлен, как вчера, получив письмо Платона Александровича [Кускова], в котором он описывает мне, как возмутила Вас моя статейка. Я надеюсь, что объяснения мои будут удовлетворительны, потому что мне предстоит говорить только правду. При тех чувствах самого искреннего и глубокого уважения, которое я к Вам питаю, при тех немногих и оставивших во мне приятное впечатление отношениях, в которых мы с Вами были, право, не может существовать и мысли об каких-нибудь намеках на Вас. Хотя у меня нет черновой несчастной статейки, но я как нарочно помню злополучные места, возбудившие недоразумение, и удивляясь, как тут могли быть какие-нибудь недоразумения? Там стоит: не может пустой фат, унижающий и оскорбляющий, быть поэтом “Униженных и оскорбленных”. Но, Федор Михайлович, Вы же ведь и написали “Униженных и оскорбленных”, значит нечего толковать о том, что можно, когда уже это есть на деле. Виновато проклятое неуменье выражаться. Меня, ей-богу, оскорбляет уже эта мысль допустить возможность подобного намека. С какой стати? Откуда я мог какие сведения получить? Неужели можно такие вещи говорить с ветру, со слухов? Единственный человек, от которого я в последнее время слышал об Вас, это Платон Александрович — всё, что я от него слышал, могло только разве увеличить мое уважение к Вам и подтвердить впечатление, оставленное во мне нашим знакомством» (Достоевский. Материалы и исследования. Л., 1983. Т. 5. С. 246–247. Здесь это письмо опубликовано полностью).

В ответ Достоевский 12 июля 1861 г. прислал Бергу извинительное письмо: «...Мне чрезвычайно неприятно и совестно, что я принял в другом смысле то место Вашей статьи, где говорилось об “Унижен<ных> и оскорб<ленных>”. Сделайте одолжение, извините меня. Воображаю, как Вам было это даже обидно. Ваше письмо вполне меня разуверило и нагнало на меня сильное раскаяние. Одно, что скажу в свое оправдание: что действительно в статье Вашей это место было написано так неясно, что можно было ошибиться. Я бы ни за что не ошибся: но так Вы тут же браните и Григорьева (а Вы его таки браните и довольно зло), то мне и пришло в голову: если посылается в журнал статья, опровергающая этот же журнал и где зацепляются его сотрудники, то, пожалуй, могло случиться и всё остальное. Соглашаюсь, что я глупейшим образом ошибся и прошу у Вас, от всего сердца, извинения».

И хотя статья Берга во «Времени» не была напечатана, ответное письмо Берга к Достоевскому от 20 июля 1861 г. свидетельствует о том, что инцидент между ними оказался исчерпанным:

«Ну очень, очень рад, добрейший Федор Михайлович, что всё так кончилось; а то я нивесть что передумал» (Достоевский. Материалы и исследования. Л., 1983. Т. 5. С. 249. Здесь это письмо опубликовано полностью).

О посещении кружка братьев Достоевских Берг вкратце упоминает в своих воспоминаниях «Из воспоминаний прошлого. А. Н. Майков. Помяловский» (Русский листок. 1899. 27 янв. № 26). 20 января 1863 г. Достоевский вместе с Бергом участвует в Петербурге на литературном вечере.

В подготовительных материалах к «Вечному мужу» Достоевский рассказывает, как он встретил одного «знакомого писателя» и забыл, кто он. А жена писателя А. Г. Достоевская вспоминает о том, что это был Берг, который «остался глубоко убежденным, что Федор Михайлович не узнавал его нарочно, и всю жизнь помнил эту обиду» (Достоевская А. Г. Воспоминания. 1846–1917. М., 2015. С. 452).