Хотяинцев Павел Петрович

Родственник А. И. и А. Ф. Хотяинцевых, майор в отставке, владелец села Моногарово рядом с имением отца писателя Даровое, Тульской губернии. Мальчик Достоевский знал Хотяинцева, когда бывал в Даровом. Младший брат писателя А. М. Достоевский вспоминает: «К несчастию случилось так, что вскоре по водворении нашем в деревне, маменька принуждена была начать судебный иск о выселении из нашего сельца двух-трех крестьянских дворов, принадлежащих селу Моногарову, т.е. Павлу Петровичу Хотяинцеву. Конечно, судебный иск со стороны маменьки возымел только тогда место, когда все личные словесные заявления маменьки были отвергнуты Хотяинцевым. Иск маменьки взбесил окончательно Хотяинцева и он начал похваляться, что купит имение двоюродного брата, деревню Черемошню, и тогда будет держать в тисках Достоевских. Эти похвальбы, конечно, дошли до сведения моих родителей и очень встревожили их, потому что действительно угроза Хотяинцева могла осуществиться, так как все земли соседних имений не были размежеваны, а все были так называемые чересполосные. Покамест Хотяинцев собирался, папенька успел достать нужную сумму денег, заложив Даровое и прихватив у частных лиц, и ему удалось купить деревню Черемошню не далее как в этом же 1832 году <...>. Таким образом угрозы П. П. Хотяинцева потеряли свою силу, и он сделался хорошим соседом нашим, не уводя впрочем принадлежавших ему крестьянских дворов из нашего имения вплоть до пожара, случившегося в 1833 году <...>.

Я уже упомянул выше о Павле Петровиче Хотяинцеве. Он с женою, кажется Феодосьею Яковлевною [Сергеевною], жил в своем селе Моногарове. Большой деревянный дом его находился возле самой церкви, и мы с маменькой, бывая всякое воскресенье в церкви, каждый раз были приглашаемы из церкви на чашку кофе. Но вместо кофе тут бывал целый завтрак с аппетитным пирогом с начинкою из яиц, зеленого луку и молодых цыплят. Кроме взрослого сына, который служил где-то юнкером, у них был 4-летний сынок, родившийся после 12-летнего перерыва, и в этом сынке родители не слышали и души <...> Хотяинцевы изредка бывали и у нас...».

С именем Хотяинцева связана версия о насильственной смерти отца писателя, которую опроверг Г. А. Федоров в статье «Домыслы и логика фактов» (Литературная газета. 1975. 18 июня), доказавший на основе найденных им архивных документов, что М. А. Достоевский не был убит крестьянами, а умер в поле между Даровым и Черемошней своей смертью от «апоплексического удара». Архивные документы о смерти М. А. Достоевского свидетельствуют о том, что естественный характер смерти был зафиксирован двумя врачами независимо друг от друга — И. X. Шенроком из Зарайска, Рязанской губернии и X. Шенкнехтом из Каширы, Тульской губернии. Под давлением Хотяинцева, выразившего сомнения в факте естественной смерти М. А. Достоевского, через некоторое время к властям обратился отставной ротмистр А. И. Лейбрехт. Но и дополнительное следствие подтвердило первоначальное заключение врачей и кончилось «внушением» А. И. Лейбрехту. Тогда появилась версия о взятках, «замазавших» дело, причем подкупать надо было много разных инстанций в двух губерниях. А. М. Достоевский в своих воспоминаниях считает невозможным, чтобы нищие крестьяне или беспомощные наследники могли повлиять на ход разбирательства. Таким образом, остался единственный аргумент в пользу версии о сокрытии убийства: приговор виновным мужикам повлек бы за собой их ссылку в Сибирь, что явно сказалось бы отрицательно на и без того уже бедном хозяйстве Достоевских, поэтому наследники и предпочли замять дело. Однако и это неверно. Никто дела не заминал, оно проходило все многочисленные инстанции, включая даже очную ставку между Хотяинцевым и А. И. Лейбрехтом. Слухи же о расправе крестьян распространил Хотяинцев, с которым у отца Достоевского была земельная тяжба. Он решил запугать мужиков, чтобы они были ему покорны, так как некоторые дворы крестьян Хотяинцева помещались в самом Даровом. Он шантажирует бабку писателя, приезжавшую узнать о причинах случившегося, и А. М. Достоевский указывает в своих воспоминаниях, что Хотяинцев и его жена «не советовали возбуждать дела». Вероятно, отсюда и пошел слух в семействе Достоевских о том, что со смертью М. А. Достоевского не все обстояло чисто.