Каламбуры в жизни и в литературе
В статье есть два аспекта; теоретический и практический. Теоретический настолько точен, что может служить практическим руководством к действию, а практический настолько аналитичен, что перерастает в теоретическое обобщение. Известно, что Достоевский никогда не брезгал каламбуром. Каламбуры встречаются как в его публицистике, так и в художественных текстах. А здесь каламбур угодил прямо в заголовок. И не удивительно, ибо как раз в данной статье писатель демонстрирует виртуозное владение техникой каламбура.
Каламбур — это игра словами, похоже или одинаково звучащими, но имеющими разный смысл. Функционально этот прием на одном полюсе срастается с иронией, на другом — переходит в парадокс. Под пером большого мастера, каким был Достоевский, каламбур срабатывает, как «легкокрылый смыслоносец».
В рассматриваемом произведении Достоевский избирает своим оппонентом известного издателя «Голоса» А.А. Краевского. Предмет полемики — предложение Краевского выпускать две книжки толстых журналов в месяц, чтобы улавливать новейшие веяния во всех сферах жизни. Статья открывается портретом Краевского, обрисованным в иронических и даже саркастических тонах, портретом литератора, который «в продолжение своей литературной карьеры не успел, за делами, сделаться литератором!». В этом портрете писатель выделяет несколько неожиданную деталь — голос. Когда «герой» статьи «издает голос», т.е. говорит разные слова, это его «натуральный голос». Когда же он издает «Голос», т.е. газету, то это его уже «ненатуральный голос». Далее закручивается карусель каламбуров, способная вскружить голову читателю. Вот как разворачивается лабиринт стиля Достоевского: «Получаются, таким образом, два совершенно различных голоса и оба принадлежащие Андрею Александровичу; один его собственный натуральный голос, а другой хоть и тоже его собственный "Голос", но уже ненатуральный. Натуральный раздается в ущерб русской литературы, а ненатуральный издается в пользу русской литературы, и натуральный помещается в ненатуральном, так что ненатуральный "Голос" Андрея Александровича заключает в себе и натуральный голос Андрея Александровича. <...> Как же мне быть теперь с такими гадкими и глупейшими каламбурами, которые сами напрашиваются и будто нарочно из-под пера выскакивают? Ведь из-за них выходит теперь, что Андрей Александрович издает оба голоса в ущерб русской литературе». Логически эти построения безупречны, однако же мельтешение этих — натуральных, которые ненатуральные, и ненатуральных, которые натуральные, — голосов напускает изрядно «туману». Само по себе это служит прозрачным намеком на специфическую деятельность Краевского. Не делая де́ла, а обратив его в дела́ он «тем самым обделал и свои делишки». Здесь читатель — без передышки — попадает в еще один каскад каламбуров. Но главный каламбур, где суть дела окончательно проясняется, прибережен автором на конец. Между тем он предпринимает в статье основательный разбор предложения Краевского о создании гибридного газетно-журнального издания. Мысли, высказанные Достоевским по этому поводу, представляют значительный вклад в теорию журналистики, а их правоту в полной мере подтвердила вся последующая история журналистики вплоть до наших дней. Хотя сегодня некоторые из этих мыслей покажутся общим местом, для своего времени идеи Достоевского, высказанные в «Каламбурах в жизни и в литературе», были новаторскими. Уже сам факт его полемики с Краевским, который был отнюдь не новичок в журналистике, красноречивое тому подтверждение.
В своей полемике с Краевским Достоевский как писатель и журналист формулирует некоторые жанровые дефиниции газет и журналов и проясняет их общественные функции. Коротко они сводятся к следующему: 1) сущность газет и журналов различна, и одни не могут ни заменить, ни исчерпать других; 2) газета, ориентированная на текущий момент, дает оперативную информацию, не имея возможности ее должным образом осмыслить. Но и свое основное предназначение газета не имеет возможности реализовать сполна, ибо не в состоянии вместить в себя «всю жизненность данной минуты»; 3) жизненности не убудет, если о ней будет написано неторопливо и вдумчиво, что могут сделать только журналы. К тому же общественные и политические явления не всегда быстротечны, а иногда длятся целые века и потому требуют «огромного и жизненного изучения».
Краевский предполагал решать проблему механистически: «...журналам оставляет одну мертвую, безжизненную теорию... а на свой пай всю жизненную суть берет...», — за что и получает от Достоевского отповедь в каламбурах о теории и практике. Однако редактор «Голоса» не был простаком, и за его теоретическими выкладками скрывался вполне практичный, если не сказать деляческий, интерес. Суть его раскрывается в финальном каламбуре; «"Голос" рекомендует "Отечественные записки", а они из благодарности, должно быть, говорят, что они теоретичны и безжизненны, и рекомендуют вместо себя "Голос". А всё от того, что тут дела, а не дело».
В итоге у Достоевского получился «портрет в каламбуре», но отнюдь не в ущерб его «жизненности».
Дудкин В.В. Каламбуры в жизни и в литературе // Достоевский: Сочинения, письма, документы: Словарь-справочник. СПб., 2008. С. 217—218.
Впервые включено в Полное собрание сочинений Ф.М. Достоевского. С многочисленными приложениями. Т. XXIII. Пг.: Просвещение, 1918. С. 257—276.
Эпоха. Журнал литературный и политический, издаваемый семейством М. Достоевского. СПб.: Тип. Э. Праца, 1864. Октябрь. С. 20—32.
Файл является собственностью редакции «Федор Михайлович Достоевский. Антология жизни и творчества».
Коммерческое использование, копирование и размещение файла на других Интернет-ресурсах ЗАПРЕЩЕНО!