М.М. Достоевскому (27 февраля 1841)
С.-Петербург. 27 февраля.
Вот и опять письма, милый друг мой! Давно ли думали мы почти навек не разлучаться и кое-как,а весело, беспечно проводили время, и вдруг в один миг ты отнят от меня надолго, надолго. Мне очень стало грустно одному, милый мой. Не с кем слова молвить, да и некогда. Такое зубренье, что и Боже упаси, никогда такого не было. Из нас жилы тянут, милый мой. Сижу и по праздникам, а вот уж наступает март месяц — весна, тает, солнце теплее, светлее, веет югом — наслажденье да и только. Что делать! Но зубрить осталось немного!
Вероятно, ты догадаешься, отчего это письмо на 1/4 листа. Пишу его ночью, урвав время.
Ну, милый мой, рад, очень рад хоть одним тебя порадовать — ежели ты доселе еще не обрадован и если письмо мое еще застанет тебя в Нарве. В понедельник (в день твоего отъезда)1 приезжает ко мне Кривопишин; мы обедали тогда, и я не видал его. Оставил записку — приглашенье к ним. В воскресенье я был у него вечером, и он мне показывает донесенье Пол.т.к.в.скогоб о сделанном распоряженье насчет твоей командировки в Ревель. Вероятно (да и без сомнения), ты уже в Ревеле, целуешь свою Эмилию (не забудь и от меня); иначе ничем не объяснится медленность командировки. Только насчет денег, вероятно, у тебя сильная чахотка. Писал я к опекуну и в понедельник отослал письмо (в день отъезда твоего).2 Но письмо его, ежели и будет от него что-нибудь, придет в Нарву, след<овательно>, все-таки не скоро получишь, а между тем задолжаешь. Из замка остается получить немного. Вообще обстоятельства не благоприятны. Нет надежды ни на настоящее, ни на будущее. Правда, ошибаюсь! Есть одна на 1 000 000, который я выиграю — надежда довольно вероятная! 1 против 1 000 000!
Не умри, голубчик мой, с тоски в Нарве прежде полученья дальнейшей командировки.3
Благодари Кривопишина. Вот бесценнейший человек! Поискать! Принят я у них Бог знает как. Меня одного принимают, когда всем отказывают, как в последний раз. Твое дело решилось в минуту, а без тогов
«не жить тебе с людьми!»4
Благодари его. Они стоят того. Чем заслужили мы их вниманье? Не понимаю! Ни у кого еще не был у кое-кого из знакомцев Петербурга. Ни у m-me Зубатовой, ни у Григоров<ича>, ни у Ризенкампфа, ни в крепости. Жду погоды.
Голова болит смертельно. Передо мною системы Марино и Жилломе и приглашают мое вниманье.5 Мочи нет, мой милый. Ожидай большей связи в следующем письме моем, а теперь, ей-Богу, не могу. Хочется застать тебя в Нарве, оттого и пишу теперь.
О брат! милый брат! Скорее к пристани, скорее на свободу! Свобода и призванье — дело великое. Мне снится и грезится оно опять, как не помню когда-то. Как-то расширяется душа, чтобы понять великость жизни. В следующем письме более об этом.
Ты же, милый, — дай Бог тебе счастья в мирном, прелестном кругу семейственном, в любви, в наслажденье — и свободе. — О ты будешь свободнее меня — ежели устроится внешность!
Прощай, друг мой.
Твой Достоевский.
а кое-как вписано над: весело
б Так в подлиннике.
в Было: без него
Печатается по подлиннику: РГБ. Ф.93.I.6.11.
Впервые опубликовано: Биография, письма и заметки из записной книжки Ф.М. Достоевского. СПб., 1883. Отд. II. С. 21—22.
Письмо датируется по содержанию 1841 г., так как речь в нем идет о пребывании М.М. Достоевского в Петербурге, где он держал экзамен на прапорщика (см. письмо от 19 июля 1840 г., примеч. 1, 4), после которого был направлен в Нарву.
1 О времени пребывания М.М. Достоевского в Петербурге сохранились противоречивые свидетельства. Из данного письма можно заключить, что Михаил Михайлович уехал не так давно, «в понедельник» (об этом говорится дважды). Это совпадает с тем, что писал в своих воспоминаниях А.Е. Ризенкампф, сообщивший, что Михаил Михайлович приехал в Пегербург в декабре 1840 г. и пробыл там до 17 февраля 1841 г., причем накануне его отъезда 16 февраля был прощальный вечер, на котором Ф.М. Достоевский читал «отрывки из двух драматических своих опытов» (см.: Литературное наследство. М., 1973. Т. 86. C. 328). 17 февраля в 1841 г. как раз приходилось на понедельник. Судя же по военной документации, приказ о переводе Михаила Михайловича в Нарву был зарегистрирован 14 февраля, отправился же он туда 18 января, а прибыл 14 февраля (см.: Достоевский. Материалы и исследования. Л., 1976. Т. 2. C. 235). Впрочем, последние две даты вызывают сомнения: они не соответствуют приведенным выше свидетельствам, да и вряд ли разрыв между 18 января и 14 февраля можно объяснить поездкой М.М. Достоевского в Ревель, ведь он ждал специального распоряжения о своей туда командировке (18 января 1841 г. было субботой).
2 Речь идет о несохранившемся письме Достоевского к П.А. Карепину, хотя тот официально был утвержден в опекунстве после начала декабря 1841 г. (см.: Достоевский А.М. Воспоминания. СПб., 1992. C. 112 и письмо от 22 декабря 1841 г., примеч. 1).
3 Будучи направлен в Ревельскую инженерную команду с 25 марта, М.М. Достоевский выехал из Нарвы 22 марта (см.: Достоевский. Материалы и исследования. Л., 1976. Т. 2. C. 235).
4 Цитата из «Горя от ума» Грибоедова (акт IV, сцена 14).
5 Вероятно, имеются в виду курсы фортификации, изучаемые в Инженерном училище.