Николай Семенович

Муж Марьи Ивановны, хозяин квартиры в Москве, где жил Аркадий Долгорукий, автор письма-комментария к роману («Запискам» Подростка). Персонаж этот в какой-то мере является alter ego самого Достоевского. Писатель в своих романах пытался объяснять настолько новое и не устоявшееся, что современники порою даже не понимали его, и ему приходилось в «Дневнике писателя» и в письмах растолковывать свои произведения, угаданные и зафиксированные им типы. В данном же случае Достоевский вынужден был в ткань художественного произведения вставить разъяснения и, даже можно сказать, оправдания своего творческого метода в выборе и обработке материала. «Подросток» еще печатался в «Современнике», а, по отзывам критики и откликам читателей, автору уже было ясно, что его опять не совсем понимают. Продолжая работать над романом, он заносит для памяти в записную книжку: «В финале Подросток: "Я давал читать мои записки одному человеку, и вот что он сказал мне" (и тут привести мнение автора, то есть мое собственное)». Что это за мнение? От имени своего героя, Николая Семеновича, Достоевский, намекая в первую очередь на Л.Н. Толстого, с выстраданной убежденностью констатирует: «Если бы я был русским романистом и имел талант, то непременно брал бы героев моих из русского родового дворянства, потому что лишь в одном этом типе культурных русских людей возможен хоть вид красивого порядка и красивого впечатления, столь необходимого в романе для изящного воздействия на читателя. <...> Признаюсь, не желал бы я быть романистом героя из случайного семейства!

Работа неблагодарная и без красивых форм. Да и типы эти, во всяком случае — еще дело текущее, а потому и не могут быть художественно законченными. Возможны важные ошибки, возможны преувеличения, недосмотры. Во всяком случае, предстояло бы слишком много угадывать. Но что делать, однако ж, писателю, не желающему писать лишь в одном историческом роде и одержимому тоской по текущему? Угадывать и... ошибаться».

И далее Николай Семенович высказывает подспудную мысль Достоевского, что роман «Подросток» («Записки» Аркадия Долгорукого) при всех художественных недостатках, всё же останется в литературе, будет понят и оценен, сыграет свою роль: «Но такие "Записки", как ваши, могли бы, кажется мне, послужить материалом для будущего художественного произведения, для будущей картины — беспорядочной, но уже прошедшей эпохи. О, когда минет злоба дня и настанет будущее, тогда будущий художник отыщет прекрасные формы даже для изображения минувшего беспорядка и хаоса. Вот тогда-то и понадобятся подобные "Записки", как ваши, и дадут материал — были бы искренни, несмотря даже на всю их хаотичность и случайность... Уцелеют по крайней мере хотя некоторые верные черты, чтоб угадать по ним, что могло таиться в душе иного подростка тогдашнего смутного времени, — дознание, не совсем ничтожное, ибо из подростков созидаются поколения...»

Возможно, прообразом Николая Семеновича послужил Н. И. Билевич.