Апокалиптизм

Апокалиптизм — от греч. «apokalypsis» — «Апокалипсис, Откровения Иоанна Богослова», одна из книг Нового Завета, содержащая пророчества о конце света, о борьбе между Христом и Антихристом, Страшном Суде и наступлении Царства Божия. Апокалиптизм — ожидание, осуществление апокалипсических пророчеств: мировой катастрофы, означающей завершение человеческой истории и начало сверхистории, вызванной вторым Пришествием Христа; предчувствие тяжелейших потрясений, мук и испытаний для человечества. Согласно крайнему мнению, выраженному впервые Н. Бердяевым, Достоевский — «человек Апокалипсиса»: «до конца понять его религиозные идеи можно лишь в свете апокалипсического сознания. Христианство Достоевского — не историческое, а апокалипсическое христианство». Соответственно, и в произведениях его «...все погружено в атмосферу апокалипсиса <...>. И в этой атмосфере Достоевский выразил какую-то коренную черту русского духа» (Бердяев Н. А. Философия творчества, культуры и искусства: В 2 т. Т. 2. М., 1994. С. 22, 135, 141).

В статье 1918 г. «Духи русской революции» Бердяев объяснял бедствия, принесенные России Октябрьской революцией, апокалипсической и нигилистической природой русского человека: он якобы устремлен по натуре своей к радикальным мировым переменам и является противником широкой и совершенной культуры, врагом европейской цивилизации. Достоевский будто бы усмотрел наиболее полное выражение апокалиптизма в «шигалевщине» — проповеди Шигалевым казарменного социализма — и в политическом авантюризме беснующегося социалиста-мошенника Петра Верховенского. Достоевский действительно показал способность русского человека дойти до «забвения всякой мерки», он действительно считал революцию явлением не только социально-политическим, но и религиозным, свидетельством духовно-нравственного кризиса нации. Достоевский пророчески предсказал в судьбе своей страны ту мрачную полосу, когда массовый безрелигиозный эсхатологизм (вера в переделку человечества «по новому штату») соединился с беспримерным «нигилизмом» правящей элиты в отношении к миллионам загубленных соотечественников. Но саморазрушительную увлеченность революционными и социалистическими идеями Достоевский вовсе не считал ни главным свойством широкой русской натуры, ни признаком апокалиптизма — нравственную основу русского апокалиптизма писатель видел не в нигилизме, а в соборности как органической способности русского народа к «воссоединению идей» и полагал, что миссия России состоит в соединении русского православия с «золотыми плодами» европейской цивилизации. Очевидная неоднозначность пафоса Достоевского, сложная художественная диалектика его произведений не позволяют остановиться лишь на «апокалипсическом» их понимании, заставляют искать в них другие полюса.

Антитезой идеи катастрофичности мира в творчестве Достоевского является «русская идея» Земного Преображения человека и всечеловеческого Соединения. Самый главный русский безудерж Достоевский видел в готовности человека всегда страдать за правду, в вечной потребности искупления грехов. Вместе с тем апокалиптизм является важным структурным принципом его произведений. Хорошо сказал об этом В. В. Дудкин: «Апокалипсис — это не просто тема творчества Достоевского, пусть даже одна из самых главных. Это — способ видения мира не “с точки зрения вечности”, а с точки зрения конечности, смерти. Такая позиция открывала небывалые перспективы, потому что, как говорил сам писатель: “Бытие только тогда и начинает быть, когда ему грозит небытие”. Апокалипсичен структурный принцип многих его произведений, чреватых катастрофой и ею разрешающихся. Апокалипсичны судьбы многих героев Достоевского, которые не знают развития и словно живут-то лишь только катастрофой, которую они осознают или предчувствуют. Апокалипсично, наконец, и само художественное мышление Достоевского, о чем можно судить по бесчисленным “вдруг” (Ю. Ф. Карякин насчитал их 3600)» (Дудкин В. В. Об эсхатологии у Достоевского и Ф. Ницше // Достоевский и современность. Новгород. 1991. Сб. 1. С. 52).

Власкин А. П., Щенников Г. К.