Сунгуров Капитон Корнилович
[1(13).3.1835, г. Малмыж Вятской губ. — 1866, Петербург]
В 1853 г. окончил 2-ю Казанскую гимназию, в 1861–1862 гг. корректор во «Времени», поместивший в журнале три юмористических рассказа, состоял в 1860 г. «одним из вольнослушателей Петербургского университета» (он перевелся сюда из Казанского университета, откуда был исключен за участие в демонстрациях). О его выступлении на студенческой сходке сообщал «Колокол» А.И. Герцена в заметке «Гонение гласности и студентов». В ноябре 1863 г. Сунгуров был арестован «за недонесение кому следовало о получении им возмутительных воззваний» и был приговорен к заключению в крепости на год и высылке потом из Петербурга.
В декабре 1863 г. был заключен в Шлиссельбургскую крепость, а в июне 1864 г. заболел психически и переведен в больницу. По свидетельству сотрудничавшего в журнале братьев Достоевских «Время» М.И. Семевского, Сунгуров обратил на себя внимание Достоевского как человек в высшей степени способный. Сунгуров был устроен Достоевским корректором в журнал «Время», после того как был изгнан из университета за участие в студенческих волнениях. Может быть, это о Сунгурове писал Достоевский А.Н. Островскому 24 августа 1861 г. (хотя возможно речь идет об А.И. Баканине): «Корректор у нас очень хороший, — один студент, знает свое дело,хорошо, и если особенно попросить его, то он и особенное внимание обратит. Я сам поговорю с ним».
Г.Ф. Коган установила, что некоторые страницы «Преступления и наказания» свидетельствуют о том, что Достоевского «связывали с Сунгуровым не только служебные отношения». Так, воспоминания Раскольникова о бедной девушке, в которую он был влюблен, близки к дневниковым записям Сунгурова: «От Д<остоевского> зашел к старым хозяевам <...>. Наденька больна... Больна! Недаром я продумал о ней целый день четвертого дня <...>. Сижу за лекциями, в голову почти ничего не лезет. Голова слишком занята Наденькой и статьей...», — писал Сунгуров в своей записной книжке. Как и Сунгуров, Раскольников будет навещать свою прежнюю квартирную хозяйку. Хозяйка последней квартиры, где жил Сунгуров, рассказывала: «Сунгуров <...> постоянно занимался письмом, иногда посещали его господа Баканин и Достоевский». О своих посещениях вместе с А.И. Баканиным больного и угрюмого Сунгурова мог вспомнить Достоевский и при описании жалкой каморки «задавленного бедностью» Раскольникова, если учесть также, что Сунгуров жил недалеко от редакции журнала «Время». После изгнания из Петербургского университета, где Сунгуров «слушал науки по юридическому факультету», он был «занят статьей» и писал заметки в журнал «Время», а «в юристы готовившийся» Раскольников также пишет статью «О преступлении» в ту пору, «когда из университета вышел».
Г.Ф. Коган делает вывод о том, что при журнале «Время» образовалась небольшая группировка казанского землячества (Н.А. Аристов, А.И. Баканин, Сунгуров, А.П. Щапов), связанная через Сунгурова с революционным студенчеством. Сунгуров, как видно из его записной книжки, хранил у себя и обменивался с товарищами запрещенными изданиями. Комендант Шлиссельбургской крепости докладывал в своем рапорте от 23 июня 1864 г.: «Сунгуров 20 числа сего месяца помешался в рассудке. И так как он постоянным и сильным своим криком во время дня и ночи беспокоит и раздражает других арестованных, то я просил о переводе его из крепости в дом умалишенных». Сунгуров умер в психиатрической больнице Петропавловской крепости.